А ПОМНИШЬ СТАРШИНУ?
Егор Егорович Винокуров, помощник генерального директора ОАО «ЛОРП», – человек в Усть-Мае, да и в районе, известный. Наши отношения, скорее, чисто дружеские – мы не соседи, не учились вместе и не работали рядом. Встречаемся по вопросам, скорее, творческим…
Не так давно мы с ним на его моторке путешествовали по прекрасной реке Мая. Времени было достаточно, разговоров много на самые разные темы. Охота, рыбалка, эвенки, история края, - рассказчик он великолепный.
Известно, что женщины вспоминают роддомы, мужчины – армию. Как-то невольно и мы с ним свернули на эту тему. И началось…
ТАНКИСТОМ БУДЕШЬ. НЕТ, НА ФЛОТ! А, СЛУЖИ В АВИАЦИИ…
- Расскажу подробно, как это было. Я ведь мог в Армию с отсрочкой попасть. Школу закончил, поступил в Иркутский сельскохозяйственный институт, хорошо сдал экзамены. Вдруг слышу – мои одноклассники идут служить. Решил, что и мне надо «школу жизни» пройти – перевелся на заочное и приехал домой.В Якутске, на сборном пункте мне определили команду – танковые войска. Ну, танки, так танки. И вот сидим, делимся впечатлениями с другом, Ваней Моисеевым, а тут подходит «покупатель», берет наши документы и требует идти за ним. На следующий день через Хабаровск мы оказались уже во Владивостоке. Ноябрь, мы в валенках, а во Владике ещё теплая осень.И вот «сито». Здесь весь Советский Союз, ребят берут, группами уводят, видимо, документы посмотрели, оценили и отправляют по всему Тихоокеанскому побережью. Это первый этап службы – куда попадешь – или на «точку», в медвежий угол, или в элитную часть.
И вот я «пред светлы очи» комиссии – офицеры, до 1 ранга. Посмотрели на меня, переглянулись – не знаю, что подумали, но ведь видно, что с Севера, с улуса.«Прочитай газету!» - взял, прочитал. Понравилось. «Отстучи ритм» - Отстучал. Заинтересовались. Дали ритм с помехой – отстучал. И так несколько тестов, всё усложняя и усложняя.Из их разговоров было слышно, что они подыскивают мне достойное место службы – подводные лодки, морская авиация (стрелок-радист). Я как представил себе, что буду ютиться в хвосте самолета, рядом с пулеметами в стеклянной кабине, пришел в ужас.Не знаю окончательного решения, но попал в учебку на Русский остров. Те, кто служил там в середине 70-х, с содроганием вспоминают эти места, эти сопки, кроссы, плацы, гальюны… Отдельная история – «холувайцы».После учебки (видимо, карточку мою положили поближе) попал в штаб авиации флота, что в самом центре Владивостока.
В ОТПУСК, БЫСТРО!
Случай тоже в Армии играет большую роль. После учебки я попал на станцию ЗАС (это засекречивающая аппаратура связи, уровень допуска самый высокий). Телефонный разговор, который идёт через ЗАС, прослушать невозможно, хотя американцы вешали на подводные кабели свои прослушки. 6 сентября 1976 года, во время нашего дежурства (ещё был Снидкин из Приморья) вдруг неожиданно рано «проснулась» Москва – да ещё как!
Какие-то высокопоставленные генералы орали, в эфире носился мат, проклятия, самолёт, Япония… Оказалось, в Японию угнал суперсовременный МиГ-25 майор Беленко. Сбить его не удалось, догнать не получилось. Скандал был невероятный, международный, голов тогда «полетело» много.Вскоре нас вызвали и особист начал нас «расспрашивать» - что мы слышали, что делали. Мы уже поняли, что это начались разборки и честно рассказывали, кто кого материл и как.
- Вы, бойцы, ничего не слышали, ничего не знаете. Сейчас идите, срочно собирайтесь и «мотайте» в отпуск, 45 суток…
Мы с удовольствием «взяли под козырек» и вскоре я был дома.
КАКУЮ РОЛЬ В СЛУЖБЕ ИГРАЕТ ЕДА
Вскоре меня повысили не только в звании, но и в должности – меня перевели в Усилительный пункт связи, который обслуживал дальнюю авиацию. У меня в подчинении был 21 человек, я получал «мичманскую» зарплату в 34 рубля, сдал на 1 класс. По мобилизационному плану иногда несли боевое дежурство в бункере, до 24 суток. Ну, там есть всё для проживания и работы.А теперь о еде. Призвали меня осенью, в учебку привезли ночью. На следующий день праздник – 7 ноября. Привели нас на обед, а на столах первое, второе (котлеты), даже три конфетки лежит.Ну, думаю: «Это я хорошо попал. Ладно, съем пока котлетку, а конфетки с собой возьму». Не успел одолеть второе, команда: «Встать, выходи строиться! С собой ничего не брать!»Решил, что завтра конфетки обязательно съем – а назавтра уже перловка…
За 8 месяцев до дембеля нас стали выпускать за территорию части, это возле остановки «Чайка». Мы по утрам бегали. Конечно, надо было минута в минуту возвращаться. Как-то весной я бегу и чувствую запах прекрасного одеколона – это были невиданные мной ранееландыши. Они там, как подснежники растут.Я рассказал о своих впечатлениях, о цветочках мичману, который служил на камбузе. Он посмеялся, а потом говорит: «А ты там папоротник видел?». «А что это?» Он опять посмеялся, объяснил мне и попросил нарвать, только молодые побеги.Я нарвал при очередной пробежке, приношу (мало ли для чего), а он говорит: «Сейчас пожарим, по вкусу, как маслята!» Отведал я папоротника, мне понравилось, в следующий раз он мне дал большой бумажный пакет. Я его набил, принёс. Пожарили, сидим, едим, вдруг заходит, видимо, на запах, зам. по тылу.Он присоединился к компании, порасспрашивал меня, а потом говорит: «Вижу, ты шустрый и смекалистый. Переведу-ка я тебя начальником камбуза». Просьба командования - это приказ, а приказы, как известно, не обсуждаются.Так у меня в подчинении оказалось огромное хозяйство. Надо было кормить 3 с половиной тысячи человек, принимать продукты, контролировать качество, разбираться с нарушителями…Большая головная боль. Командир части, как-раз Любимов пробу снимал сам и требовал подавать ему кашу из общего котла.
Часть имела своё подсобное хозяйство, «китобазу» с катерами, командованию доставляли, хоть и нечасто, кижуч, кету, красную икру.
Там я понял, что такое свежая селедка (настоящая олюторская), что такое свежая камбала (и размер, и вкус совсем другие, чем сегодня в магазинах) – их привозили в огромных бочках, которые поднимали 7-8 матросов.
КАК Я РАССТРОИЛ ЗЕМЛЯКОВ
Вот как бывает – носил флотскую форму, был старшиной 1 статьи, а приехал домой сержантом. Встретили меня в Магане, уже было холодно, в Усть-Мае дали тулуп и также на самолете прилетели в Эжанцы. Родители встретили, как положено, порасспрашивали, вкратце я им доложил. Снял форму и мысленно с ней попрощался.Куда там! Уже на следующий день родители говорят: «Одевайся, идём в клуб!», сами принарядились. А в клубе стоят столы и меня ждут с рассказами. Все знают, что с такими «лычками» и вперед всех на дембель не отпускают. Значит, отличился…
Встал я перед земляками и говорю: «Долг Родине отдал, а про службу не имею права ничего говорить, так как давал подписку на 25 лет ничего не разглашать».
Все были разочарованы и, по-моему, так мне и не поверили. Вспоминаю Армию часто. Она действительно меня многому научила – подворотнички, чистая обувь, заправленная постель, натертые полы… Она, пожалуй, меня сделала таким, какой я есть.
Записал Александр Павлов